Сонечка нашла оригинальный выход из положения — она одной из первых открыла прелести системы «секонд хэнд», где умудрялась находить очень приличные и почти не ношеные вещи. Утомляло только то, что «обновки» нужно было перешивать, доводя до нужного размера, штопать, маскировать пятна цветочками и вообще творчески подходить к процессу. Надо сказать, Сонечке удавалось выглядеть очень прилично – со вкусом у нее все было в порядке, а про часы копания в вонючих старых тряпках можно было особенно не распространяться. Жаль, что в «секонде» не находилось того, что так нужно было Виталику – парадного костюма и приличных ботинок. Виталик же, обычно не особенно следящий за внешним видом (как любой мальчишка, он предпочитал всему на свете джинсы и футболки, которые в «комиссионке по-западному» было навалом).

Под мерное нытье Виталика парочка приближалась к родному подъезду, около которого грели на солнышке старые кости знакомые бабуськи. Поскольку молодых людей в доме проживало немного, то обсуждать приходилось практически одну Сонечку – благо ее частенько провожали разные особи мужского пола и некоторые из них, войдя в подъезд, довольно долго не выходили (причем дверь квартиры не хлопала – видать, целовались, а то и чего похлеще!) С другой стороны, Сонечка, при всем ее «б…ском» поведении и частой смене кавалеров была девушкой вежливой и всегда помогала тащить сумки с продуктами, если встречала «подъездную» старушку в магазине. Так что осуждали ее как-то беззлобно, сочувствуя ее «незамужней» судьбе и страданиям Галочки, одной «поднимающей» двоих детей.

С противоположной стороны улицы у двери подъезда приближалась мрачная Галочка. Увидев Сонечку и Виталика (а также затихших перед долгим взаимным раскланиванием бабулек), она твердо решила сдержаться, и не устраивать скандала на улице. Во-первых, в целях воспитательных – ни к чему мальчику знать, какая у него сестра. Во-вторых, дать старперкам тему для злословия – это уже слишком! Однако встретившись с детьми и уловив момент, когда Виталик занялся сложным процессом затаскивания велика в узкий подъезд, Галочка не выдержала и зло прошептала: «Я все про тебя знаю, дрянь такая!» (Вышло хорошо – с родительским укором и в меру трагично!) Сонечка обалдело остановилась, а потом, зардевшись, резко развернулась и выбежала из дома. Со стороны можно было подумать, что семейка забыла… ну, например, купить хлеба к обеду и отправила гонца в булочную.

Сонечка

Сонечка, потеряв из виду дом и перестав наконец бежать, размышляла: «Откуда она может знать? Я ведь НИКОМУ не говорила! Не Сережка же ей позвонил – это просто немыслимо! Или она догадалась, что меня по утрам тошнит? И живота вроде не видно… А главное – что же теперь делать? Куда идти? Никто из знакомых на ум не приходит – от одной мысли о возможности пообщаться тошнить начинает. Надо искать человека!»

Была в сонечкиной жизни одна закономерность. Когда ситуация казалась безнадежной, она начинала бесцельно бродить по улицам в поисках человека. Как Диоген (без фонаря!) она вглядывалась в лица, пытаясь угадать, кого пошлет ей судьба. И кривая всегда вывозила, подсовывая кого-то, кто помогал если не делом, так добрым словом, от чего становилось легче и понятнее, что же делать дальше. Вовсе не обязательно посланец Провидения оказывался мужеского пола, случалось, что на пути попадалась женщина и помогала Сонечке выбраться из жизненного тупика. Возможен был и такой вариант: встречался некто, нуждающийся в помощи гораздо более Сонечки. Приходилось забывать о собственных проблемах и спешить на помощь. В таких случаях боль затихала, отходя на второй план.

Итак, Сонечка брела по улице, вглядываясь в лица прохожих. Незаметно было, чтобы кто-то из них был Посланцем – слишком уж безразлично-тупыми были их лица. Ну не останавливать же первого встречного вопросом «У Вас случайно нет горя почище беременности и ухода из дома?»

Пробродив около часу, и окончательно притомившись (к тому же невыносимо хотелось пирожок с ливером, просто хоть ложись и помирай!), Сонечка присела на скамейку в сквере и задумалась. Мимо шли две толстые тетки с колясками, не вызвавшие у нее никакого умиления. «Прежде, чем размножаться, нужно смотреть на себя в зеркало!» – подумала она, а потом представила довольно детально свое отражение… нет, ей, пожалуй, тоже не стоило производить на свет себе подобных.